С 2002 года Верховный Суд США выносил решения относительно направленности и сферы действия Второй Поправки к Конституции США. В 2008 г. в деле District of Columbia v. Heller Суд отменил закон города Вашингтон, округ Колумбия, запрещающий жителям держать в своих жилищах револьверы или использовать дома длинноствольное оружие для самозащиты. Суд обнаружил, что Вторая Поправка, в соответствии с аргументами, приведенными в статье далее, защищает право физического лица держать и носить огнестрельное оружие с целью самозащиты.
К тому же было указано, что поскольку в целях самозащиты предпочтение отдавалось револьверу, хранить его дома является законным. Два года спустя в деле McDonald v. City of Chicago Суд отменил подобный закон Вашингтона в Чикаго, который запрещал револьверы, и отнес защиту по Второй Поправкой к фундаментальным свободам, которые должны уважать все штаты и города США.
В апреле 1995 г. Дж. Малькольм, профессор права Школы права Университета Джорджа Мейсона присоединилась к трем других ученым, которые представили перед Подкомитетом по преступности Юридического комитета Палаты представителей Конгресса США исследование содержания Второй Поправки. Когда мы приводили доказательства того, что Вторая Поправка гарантирует право лица быть вооруженным, и причину, по которой создатели Конституции США считали это существенно важным, члены комитета — республиканцы слушали вежливо и с интересом. Однако каждый демократ в комитете отнесся к исследованию с возмущением и презрением. Авторы чувствовали себя встревоженными и смущенными. Содержание поправки, по крайней мере для тех представителей, казалось скорее политикой партии, чем просто доказательствами.
Читайте также: Преимущества владения оружием в США
Деннис Хениган, генеральный юрисконсульт корпорации по контролю за огнестрельным оружием Handgun Control, Inc., представил комитету сообщение на всю полосу газеты New York Times, подписанное многими учеными, которые отрицали существование права быть вооруженным. При такой ситуации Даниэль Полсби, на то время профессор школы права Нордвестерн, отметил, что один из тех, кто подписал сообщение, его коллега, — не был экспертом конституционного права, не говоря уже про Вторую Поправку, а также, что, насколько ему было известно, ни один из тех, кто подписал документ, никогда не проводили никакого исследования по этому вопросу.
Политические дебаты вокруг границ конституционных гарантий является привычным, должным и даже необходимым делом. Однако борьба за Вторую Поправку ведется на более базовом уровне, на уровне самого содержания Поправки. Это также является понятным в случае, когда есть сомнение относительно намерения создателей Конституции США. Но когда наглядное подтверждение этого намерения является ясным, как в этом случае, дальнейшее наведение аргументов, даже для достойного выполнения политической задачи, достойно осуждения. Оно становится попыткой пересмотреть Конституцию путем неправильного толкования вместо изменения, тем прецедентом, который создает риск для всех наших прав. Спор вокруг Второй Поправки сейчас достиг этой стадии. Но сначала немного из истории вопроса.
История попыток ограничения права на хранение и ношение оружия
При кратком просмотре истории следует иметь в виду два важных момента. Первый: дебаты вокруг Второй Поправки, как не странно, возникли недавно. Второй: многие из тех, кто ставит под вопрос или недооценивает это право, делают это, считая, что огнестрельное оружие само по себе является причиной преступлений.
До конца XIX века. немного американцев сомневались в своем праве на вооружение. Создатели Конституции США считали, что оружие в частной собственности является необходимым для защиты трех значительных и основополагающих прав — «личной безопасности, личной свободы и частной собственности». Вооруженные люди могли защищать себя и своих соседей от преступлений, а свои права от тирании.
Мэдисон и его коллеги трансформировали свое английское право «иметь оружие для защиты в соответствии к обстоятельствам и в соответствии с законодательством» в более широкую защиту, которая не принимала во внимание статус и запрещала «нарушения права». «Поскольку гражданские правители, не имея соответствующего долга перед людьми, могут попробовать построить тиранию, — как пояснило издание “Philadelphia Federal Gazette ”после того, как предложенную поправку напечатали впервые, — и армия, которую необходимо время от времени собирать для защиты нашей страны, может неправильно использовать свою власть против своих граждан, люди уверены... в своем праве на хранение и ношение своего личного оружия».
В 1820-х годах Уильям Роли, которому Джордж Вашингтон предложил должность генерального прокурора, пришел к выводу, что «ни один пункт Конституции не может толковаться как такой, что дает Конгрессу право разоружать людей. Похожая преступная попытка может делаться только под общим приводом законодательных органов штата. Но, если кто-то сделает подобную попытку в слепом стремлении чрезмерной власти, эту поправку можно применить в качестве сдерживающего фактора». Судья Верховного Суда Джозеф Стори, писал в 1840 г., соглашался, что право людей держать и носить оружие «было рассмотрено справедливым образом как оплот свобод республики». И после гражданской войны попытка белых жителей Юга лишить права чернокожих на вооружение сыграла ведущую роль в том, чтобы убедить Конгресс принять Четырнадцатую Поправку, которая гарантирует равенство граждан США и запрещает принятие каким-либо штатом дискриминационных законов.
Потом в дело вмешалась политика. В начале ХХ века, когда белые американцы, опасаясь чернокожих на Юге и миллионов иммигрантов на Севере, стремились ограничить доступ к огнестрельному оружию, альтернативные интерпретации Поправки получили признание. При отсутствии серьезного изучения, обоснования, которые ограничивали или исключали право частного лица на вооружение, казались правдоподобными, особенно в свете неуклюжей интерпретации Второй Поправки и нечастых дебатах в Конгрессе во время составления ее проекта, которые базировались на распространенном понимании ценности общества вооруженных людей, которое с течением времени стерлось.
Эти новые интерпретации придавали особое значение второстепенной клаузулы о полиции, пренебрегая клаузулой основной гарантии для людей. Теория отстаивала, что Вторая Поправка была намерена лишь увеличить государственный контроль над государственной полицией; чтобы она олицетворяла «коллективное право» для членов «хорошо регулируемой» полиции — нынешней Национальной гвардии — на вооружение, а не личное право для членов всенародной полиции, не говоря уже про какого-либо простого человека. Даже когда право частного лица признавалось, поправка объявлялась бесполезным анахронизмом. В конце концов, американцы ХХ века имели полицию для своей защиты, в то время как отдельные вооруженные люди были бы бессильными против правительства, которое бы могло иметь намерение их притеснять.
Под влиянием опасений и альтернативных интерпретаций Второй Поправки появился закон об ограничении огнестрельного оружия. В 1911 г. штат Нью-Йорк принял Закон Салливана, который приравнивал ношение скрытого оружия без лицензии или владение или приобретение револьвера без получения сертификата к тяжкому преступлению. Дискриминирующие законы Юга держали чернокожих невооруженными.
Первые федеральные законы об огнестрельном оружии, Национальный закон об огнестрельном оружии 1934 г. ввели контроль за автоматическим оружием, ружьями и дробовиками с обрезанными стволами и глушителями, оружием, которое было популярно у гангстеров. Это было более чем 30 лет до того, как рост уровня преступности, городские бунты и три убийства по политическим мотивам вновь привели к необходимости разработки еще более жесткого федерального законодательства об огнестрельном оружии. Закон о контроле над огнестрельным оружием 1968 г., который стал следствием этого, ограничил продажу почтой, приобретение огнестрельного оружия уголовниками и импорт оружия военного назначения. Профессор Роберт Коттрол считает эту законодательную норму «чем-то вроде поворотного пункта», поскольку с момента ее принятия дебаты вокруг контроля огнестрельного оружия и права на вооружение стали «полуустоявшимися чертами» американской жизни конца ХХ века. Дебаты так же остаются «полу-постоянными» начала XXI века.
Спор вокруг Второй Поправки остается напряженным и крайне политизированным, поскольку ставки слишком велики. Американцы страдают от высокого уровня вооруженной преступности, ситуация с которой, как настаивают многие из них, вызвана или ухудшена легким доступом к огнестрельному оружию. По их мнению, если от этого избавиться, улицы станут безопаснее. Тысячи федеральных, государственных и местных положений об огнестрельном оружии украшают свод законов, но гарантия права на вооружение, предусмотренная Второй Поправкой, является препятствием для существенного уменьшения или запрета огнестрельного оружия, чего так стремятся группы по контролю оружия. У них есть глубокое желание поверить, что не существует никакого права частных лиц.
Попытки ограничить право на оружие приводят к увеличению оружия в США
С другой стороны, традиционная мысль о том, что оружие защищает невинных и останавливает обидчиков, принимается даже более широко. Исследования показывают, что большинство американцев всегда верили в то, что Конституция гарантирует им право на вооружение. Около половины американских семей имеют как минимум одну единицу оружия, примерный арсенал составляет 200-240 миллионов единиц оружия, который держится для спорта и, что более важно, для личной защиты. Каждая новая попытка ввести регулирование оружия сопровождается тысячами дополнительных покупок.
Обе стороны желают большей безопасности для нации. Но независимо от того, считает ли одна из сторон, что оружие вызывает преступления или предупреждает их, Вторая Поправка фигурирует в политическом решении на каждом уровне. Национальные выборы выявляют позицию кандидата относительно права на вооружение. Небольшой город в штате Иллинойс полностью запрещает револьверы; небольшой город в штате Джорджиа требует оружие в каждом доме. Штат Вермонт, в котором вообще нет ограничений по оружию, отличается самым низким уровнем преступности в США. Ради государственной безопасности города Нью-Йорк, Чикаго, Бостон и Вашингтон, округ Колумбия, применили еще более жесткие ограничения в отношении оружия. Ради государственной безопасности 33 штаты — около двух третей — пока позволяют каждому законопослушному гражданину носить скрытое оружие. Является ли право частного лица на вооружения анахронизмом? По их мнению — нет. Другие штаты раздумывают над этим вопросом.
В этом столкновении стратегий изобилует количество политических жестов и конфликтующих претензий. Администрация Клинтона выделила миллионы долларов на программу выкупа оружия, зная, что исследования Министерства юстиции обнаружило этот подход неэффективным. Вдохновленные успехом исков против табачных компаний, государственные деятели в 31 муниципалитете подали иски против производителей оружия, требуя миллионных компенсаций убытков за преступления, совершаемые с использованием огнестрельного оружия. В ответ 26 штатов приняли законодательную норму, которая запрещает подобные иски. Благотворительные фонды финансируют исследования, которые одобряют контроль оружия, некоторые даже учреждают целые институты для «предупреждения насилия». Несмотря на резкое падение числа убийств с применением оружия, ведущие медицинские журналы публикуют статьи, которые объявляют оружие угрозой. Они печатают на самом деле необоснованные исследования, которые имеют целью демонстрацию того, что наличие огнестрельного оружия превращает мирных граждан на убийц, хотя исследования полицейских записей показывают, что большинство убийц — это люди с богатым преступным прошлым.
Массовая пресса также не стеснялась расставлять свои приоритеты. В течение 77 дней подряд осенью 1989 г. газета Washington Post публиковала редакционные статьи, которые призывали к более жесткому контролю за оружием. Это был неординарный случай, но он свидетельствует о позиции национальных средств массовой информации, из которых две трети газет и практически вся периодическая пресса отстаивают жесткие ограничения относительно владения оружием и отрицают существование права на вооружение. Пресса имеет право на свое мнение, но, к сожалению, эта необъективность часто влияла на освещение новостей и искажала их. Каждый несчастный случай с оружием или перестрелка, каждое исследование в поддержку ограничения оружия получает широкую огласку, в то время как значение огнестрельного оружия для защиты умаляется, а расследование ученых, в которых приводятся табличные данные или подвергается сомнению мысль о том, что законное владение огнестрельным оружием увеличивает количество насильственных преступлений, недооцениваются.
В результате расхожее мнение относительно использования и злоупотребления оружием является просто неправильным. Подобное представление событий, например, создает впечатление, что несчастные случаи с оружием по участию детей широко распространены и количество их растет, когда, к счастью, они случаются редко и их количество уменьшается. То же самое можно сказать о насилии с использованием оружия в школах.
Вызывает ли оружие насилие? За 30 лет с 1968 до 1997 г. с увеличением количества огнестрельного оружия в гражданском владении на 262%, смертельные случаи с использованием оружия уменьшились на 68,9%. Многочисленные исследования показывают, что при наличии оружия в частной собственности гораздо больше жизней спасается, чем теряется. А основательное исследование Джона Лотта относительно влияния законодательных норм, которые позволяют гражданам носить скрытое оружие, выявило, что это помогает уменьшить уровень преступности с использованием оружия. Хотя убежденные сторонники не желают изучать доказательства защиты конституционного или исследования, которые опровергают их мнение относительно опасности частного использования оружия.
Все это имело негативные последствия. Среди статей, из которых состоит Билль о правах, за последние годы вторая Поправка подошла очень близко к тому, чтобы быть исключенной из Конституции не путем предусмотренной процедуры изменения, а вследствие интерпретирования, которые возводят ее до нелепого анахронизма. Самая низкая точка была в 1975 г., когда комитет Американской ассоциации юристов был настолько сбит с толку конкурирующими інтерпретуваннями, что члены пришли к выводу: «Возникает сомнение, что создатели Конституции вообще имели в виду какое-то намерение по отношению к значение этой Поправки». Ведущие учебники по конституционному праву, например, учебник Лоуренса Трайба, в буквальном смысле свели Вторую Поправку к категории сноски. Хотя американцы остались уверенными в том, что имеют право на вооружение, несмотря на учебники и газетные сообщения, которые убеждают в обратном.
Последние 25 лет были отмечены растущим количеством исследований Второй Поправки, которые обнаружили решительные доказательства того, что она намеревалась гарантировать право частного лица на вооружение. В 1997 году судья Верховного Суда Кларенс Томас в деле Printz v. United States отметил, что Суд «не имел возможности недавно рассмотреть природу материальных прав, которые гарантируются Второй Поправкой» и выразил надежду, что «возможно, когда-нибудь в будущем этот Суд будет иметь возможность определить, был ли прав судья Стори, когда писал, что право носить оружие “было рассмотрено справедливым образом как оплот свобод республики”». Томас добавил: «Впечатляющее множество исторических доказательств, растущее количество научных комментариев указывают на то, что “право иметь и носить оружие” является, согласно тексту Поправки, правом частного лица».
Подобные доказательства включают: 1) право частного лица на вооружение, которое было унаследовано из Англии; 2) намерение Мэдисона поставить право на вооружение в ряд других прав частного лица вместо того, чтобы подать его в статьи, связанные с вооруженными формированиями; 3) его ссылки на предложенные права в качестве «гарантов частных прав»; 4) отклонение Сенатом поправки, которая бы добавила фразу «для общей защиты» к «право людей иметь и носить оружие»; и многочисленные современные комментарии.
В противовес этому не было обнаружено ни одного современного доказательства того, что имелось в виду только коллективное право для членов вооруженных формирований. Доказательства убедили ведущих ученых-конституционалистов, среди которых Лоуренс Трайб, Ахилл Амар и Леонард Леви, в том, что Вторая Поправка защищает право частного лица. В марте 1999 г. судья Сэм Каммингс из Пятого округа по делу United States v. Timothy Joe Emerson постановил, что федеральная законодательная норма нарушает права человека, предусмотренные Второй Поправкой. Апелляционный суд Пятого округа в своем решении, проведя тщательное исследование, согласился, что Вторая Поправка защищает право частного лица на ношение оружия. Как указал Апелляционный суд штата Огайо, признав в апреле 2002 года неконституционным запрет штата Огайо носить скрытое оружие, «мы не являемся страной, власть в которой содержится людьми с оружием против людей без оружия».
Поскольку доказательства четко указывают на то, что право частного лица было предусмотрено Второй поправкой, сейчас мы должны перейти к обсуждению разумных пределов этого права. Хотя такое обсуждение не может иметь места, поскольку продолжается отрицание этого права на основании даже менее убедительных теорий на его опровержение, утверждений, что фраза «носить оружие» использовалась исключительно в военном контексте; что поправка была следствием договора между северными и южными штатами с целью контролирования рабов; и что поскольку фраза «право людей иметь и носить оружие» отделена запятой, ее можно вычеркнуть. Но в раннем американском дискурсе, как и сегодня, «носить оружие» часто означало просто носить оружие; нет прямого доказательства какого-либо замысла; а изъятие каждой фразы, которая отделяется запятой, вызвало бы беспорядок в конституционной интерпретации.
Майкл Беллесайлс утверждал, что имел доказательства того, что во времена ранней Америки было мало оружия, американцы не были заинтересованы во владении им и поэтому право частного лица на вооружения не могло быть предусмотрено. Однако результаты его исследований серьезно недооценивают количество оружия и искажают отношение к нему. Другие ученые, которые просматривали те же самые данные, выявили широкое распространение владения оружием.
Почему продолжаются дебаты вокруг первичного намерения? Лоуренс Трайб, который, рассмотрев новые данные, пришел к выводу о существовании права частного лица, указывает на «настоящую остроту», «неизбежное напряжение, поскольку эта политика разделяет много людей с обеих сторон между одним толкованием Второй Поправки, которое бы продвигало политику, которая им нравится, и иным толкованием Второй Поправки, при котором интеллектуальная честность и собственные теории конституционной интерпретации привели бы к тому, что нужно было бы отказаться от своих убеждений». Для тех, кто отрицает существование права частного лица, пришло время отказаться от своих убеждений в пользу интеллектуальной честности — и более продуктивного обсуждения.
Автор: Дж. Малькольм, профессор права Школы права Университета Джорджа Мейсона, США
